Идентификация матери и ребенка

​

Главным признаком материнства является способность женщины идентифицировать себя с ребенком, что выражается не в понимании его состояний на уровне рассудка, а в переживании этих состояний вместе с малышом. Вот как пишет Винникот о замечательной способности матери чувствовать переживания и потребности ребенка каждую минуту, ощущать все изменения в его ощущениях и нуждах по мере его развития:

​

«... будущие матери в последние месяцы беременности сосредоточены на своей особой задаче, а после родов в течение нескольких недель и месяцев постепенно приходят в обычное состояние. [Это состояние Винникот называет «главной материнской заботой».] В таком состоянии мать способна поставить себя на место ребенка, посмотреть на все его глазами. Иными словами, она развивает удивительную способность идентификации с ребенком, что позволяет ей отвечать на его потребности с точностью, которую не освоит ни один автомат — и которой невозможно обучиться.

В описываемом состоянии матери способны поставить себя на место ребенка, то есть они почти теряют себя в идентификации с ребенком, и поэтому знают о его потребностях в любой момент. В то же время они остаются самими собой и осознают свою потребность в защите, пока пребывают в состоянии, делающем их очень ранимыми. Матери переживают ранимость, свойственную ребенку.
 

Мать идентифицируется с ребенком чрезвычайно сложным образом: она чувствует себя им, разумеется, оставаясь взрослым человеком. С другой стороны, ребенок переживает свою идентичность с матерью в моменты контакта, являющиеся скорее не его достижением, а отношениями, которые стали возможными благодаря матери. С точки зрения ребенка, на свете нет ничего кроме него самого, и поэтому вначале мать — тоже часть ребенка. Иначе говоря, это то, что называют «первичной идентификацией». Это начало начал, отсюда получают смысл простые слова — такие, как «быть».
 

Важно понимать, что «я есть» — первоначально означает «я есть вместе с другим человеческим существом», которое еще не является отдельным».

​
 

Материнское чутье и обучение

 

О материнском чутье написано и сказано очень много. И всегда, когда касаются этого вопроса имеют ввиду необычайную прозорливость и чувствительность, которая свойственна матери. Она позволяет женщине знать, что происходит с ее ребенком как бы далеко он от нее не находился, и если с ним случилось несчастье — немедленно прийти к нему на помощь. Это «романтическое» состояние, воспетое в литературе, имеет психофизиологическую основу и, как мы уже говорили выше, начинает формироваться еще во время беременности. В состоянии материнства женщина в высокой степени является своим ребенком, а ее ребенок ею самой. И в этом не следует искать проявлений мистики — только эволюционную целесообразность.

Материнское чутье — это некое внутреннее знание, которое невозможно получить из книг или обучаясь на курсах. Умение чувствовать нужды и потребности ребенка может передаваться от более опытной матери к женщине, только вступившей в материнство, лишь при непосредственном контакте. Однако условием для воспринятия такого обучения является осознание молодой матерью того факта, что самым важным при контакте с младенцем «является простейшее из переживаний, основанное на контакте без действия, которое дает возможность двум отдельным существам чувствовать себя как одно целое». (Винникот, 1998).

Первым опытом женщины по обучению материнству служат воспоминания о собственном детстве, ведь она и сама когда-то рождалась и была грудным ребенком, и о ней тоже заботились ее родители. Эти воспоминания ложатся в основу первого материнского опыта. В дальнейшем, в случае удачного младенческого опыта, они служат для женщины подспорьем, а в случае неудачного опыта, — помехой для осуществления собственного материнства. Но кроме этого самого первого опыта имеет значение и весь последующий удачный или неудачный опыт:

«Мать, конечно, сама была ребенком. Эта смесь переживаний, связанных с зависимостью и постепенным обретением самостоятельности, сохранилась где-то в ее памяти. Кроме того, она играла в маленького ребенка и в дочки-матери, возвращалась в состояние ребенка, когда болела, возможно, она видела, как ее мать ухаживала за младшими детьми в семье. она могла пройти курс занятий для будущих матерей, могла познакомиться со специальной литературой и составить представление о хорошем и плохом уходе за ребенком. И, конечно же, она испытывает влияние местных обычаев, которые принимает — или не принимает, если намерена проявить независимость или даже инициативу». (Винникот, 1998) 

 

Таким образом материнское чутье (инстинкт), данное самим фактом беременности и благополучных родов, может успешно развиваться при предшествующем положительном опыте женщины. Кроме этого развитию материнских чувств помогает прямое обучение, передающееся от одной матери к другой. При отсутствии этих условий новорожденные дети молодой матери становятся «полигоном» для ее обучения материнству и рискуют стать жертвой неудачного эксперимента.

​

​

Материнская забота и успешное развитие ребенка

​

Материнская забота и опека являются для младенца выражением и продолжением материнской любви. Материнская любовь — это очень простая любовь физического свойства. Это чувство можно назвать тем изначальным, той божественной искрой, которая поддерживает в ребенке огонь жизни и позволяет ему жить.

 

В самом начале жизни младенца хорошая мать, полностью отдающаяся ребенку и заботе о нем и осуществляющая хороший уход, закладывает основы его душевного здоровья. Все действия матери, повторяемые изо дня в день, даже совершенно незначительные дают ребенку возможность ощущать себя реально существующим. Кроме того создав благоприятные условия для развития своего малыша мать дает ему возможность испытывать те же чувства, которые испытывает сама. Обладая этой способностью он может смело встретиться с окружающим миром и «устремляться вперед в унаследованном им процессе взросления».

 

Только мать может понимать ребенка настолько, чтобы быть способной адаптироваться к его постоянно меняющимся нуждам. Заботясь о малыше каждую минуту мать доказывает ему свою надежность и дает веру в то, что «все будет хорошо». В этом непрерывном процессе доказательства своей любви и преданности мать убеждает ребенка в необходимости жить. Она как будто передает ему сообщение:

 

«Я надежна не потому, что я машина, а потому что знаю, в чем ты нуждаешься. Я забочусь о тебе. Я хочу, чтобы ты имел то, что тебе нужно. Вот так я люблю тебя, пока ты такой маленький и беспомощный. 

 

Эта коммуникация происходит в тишине. Ребенок не слышит слов, не замечает коммуникации как таковой — в нем закрепляется само воздействие надежности. ребенок не знает, что ему сообщили, он узнает об этом, только когда почувствует недостаток надежности. В этом и состоит различие между совершенством машины и человеческой любовью. Люди постоянно ошибаются, делают что-то не так. Обычная забота матери о ребенке предполагает, что мать постоянно исправляет свои ошибки. Эти относительные изъяны, немедленно исправляемые, многое добавляют к сообщению, так что ребенок в конце концов узнает и об удачах. Таким образом, успешное приспособление матери к нуждам ребенка сообщает ему чувство защищенности, ощущение, что он любим. ... именно бесчисленные промахи в соединении с заботливым стремлением исправить их коммуницируют любовь, то есть сообщают, что рядом есть человек, который о вас заботится». (Винникот, 1998)

​